Ильдар Бикбаев: «Узнать о судьбе каждого бойца»

Опубликовано в газете «Ветеран Башкортостана» №5 (56), май 2013 г.

  Телефон Ильдара Бикбаева, председателя совета Регионального общественного фонда поисковых отрядов Республики Башкортостан, руководителя аппарата Общественной палаты РБ, раскаляется от звонков участников поисковых экспедиций. «По найденному медальону нет свежей информации? Все люди здоровы? С клещами как там?» – расспрашивает Ильдар Зинурович. Сразу видно –человек душой болеет за дело.

МЫ ОБРАТИЛИСЬ В «ЖДИ МЕНЯ»

– Ильдар Зинурович, в марте республика отметила 10-летие со дня создания общественного фонда поисковых отрядов. Как начиналась работа по розыску и увековечению памяти пропавших без вести бойцов?

– В 2002 году меня пригласили в комитет по молодежной политике, когда узнали из прессы, что я активно занимаюсь поисками без вести пропавшего деда. В то время в Башкирии существовал только один поисковый отряд – «Живи, Земля!» в Октябрьском, а нужно было создать поисковое движение, подключить школьников и студентов.

Выясняя, ведет ли кто-то в Башкирии подобную работу, мы узнали, что в Давлеканово ребята под руководством учителя истории Риммы Юнусовны Шафигуллиной собирают материал об училище авиационных разведчиков, находившемся в их городе. Там, в Давлеканово, мы провели первую конференцию.

Нам нужно было срочно заявить о себе, найти людей, заинтересованных в этой работе, и я обратился в телекомпанию «ВИД». Продюсер Сергей Кушнеров предложил организовать в программе «Жди меня» прямые включения из республики. Так мы начали создавать телепроект, который просуществовал полтора года. Это была огромная, кропотливая работа, зато уже после первого эфира о нас узнала не только вся республика, но и вся страна.

– Помните ли вы первую поисковую экспедицию?

– Она состоялась в 2003 году, в ней участвовало несколько поисковых отрядов. Группа выезжала во Мгинский район Ленинградской области, встречал нас командир поискового отряда «Мга» – интересный человек, казачий атаман Владимир Печура. Нас разместили в хорошем месте. Конечно, это было заброшенное помещение, но мы считаем, что это отличные условия – там гораздо теплее, чем в палатках.

Для начала мы сделали капитальную уборку, заклеили пленкой окна, а уж потом занялись тем, для чего приехали. В первой экспедиции мы очень много работали. 21 день – это большой срок,обычно поездка длится 12-14 дней. Накануне 9 мая о нас сделали репортаж журналисты программы «Время». Мы еще не вернулись домой, а уже вся Башкирия звонила на телевидение и просила дать наши координаты.

 

КАК СОЗДАТЬ АЛГОРИТМ ПОИСКА?

– Сколько человек в республике активно занимается поисковой работой?

– По данным прошлого года – 1287 человек. Это школьники, студенты, взрослые. Сформирована сеть волонтеров, некоторые проживают за пределами республики: в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Челябинской области, Бельгии, Германии. Если поисковые отряды занимаются экспедиционной работой, изучением документов Центрального архива Министерства обороны, то большая группа добровольных помощников работает дома с сайтом obdmemorial.ru, выявляет сведения о погибших и пропавших без вести.

– Сайт obdmemorial.ru разработан по вашей инициативе. Благодаря нему многие нашли без вести пропавших родственников. Как появилась идея такого интернет-проекта?

– Долгие годы я провел в архивах, выясняя судьбу без вести пропавшего деда Ахметсафа Бикбаева. Десять лет до тумана в глазах изучал книги с именными списками частей, пока не убедился, что мне не хватит жизни, чтобы прочесть все документы. Так и родилась мысль об алгоритме поиска, который впоследствии был заложен в создание базы данных о потерях в Великую Отечественную войну и сайта obd-memorial.ru.

С предложением о создании единой базы данных в начале 2000 года я обратился в Военно-мемориальный центр Вооруженных Сил. Сейчас это Управление Министерства обороны РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества. Там эту мысль поддержали.

Особое внимание нужно уделять спискам маршевых пополнений (рот и батальонов) личного состава. Это ведь реальные люди со своей биографией, гражданской и военной специальностью: артиллеристы, минометчики, танкисты…

Списки маршевых пополнений формировались по плану поставок, который присылался из центра. Информация о военнослужащих фиксировалась в таблицах отчетов. При дальнейшем усовершенствовании базы данных эти сведения превращаются в цифровой материал, который отрабатывается по определенному алгоритму. Так можно узнать о судьбе каждого бойца. Это закладывалось в первоначальный замысел по созданию обобщенной базы данных и сайта, но все реализовать сразу было невозможно. Мы продолжаем вносить предложения по развитию сайта obd-memorial.ru. Сейчас организация – оператор Корпорация «ЭЛАР» ведет большую работу с документами военно-медицинского архива.

 

ИЗ ЭКСПЕДИЦИЙ ВОЗВРАЩАЮТСЯ ДРУГИМИ ЛЮДЬМИ

– Как родители и педагоги относятся к желанию подростков участвовать в поисковых экспедициях?

– Вначале мы иногда сталкивались с непониманием со стороны администраций школ, но потом люди увидели, насколько серьезно организована наша работа. Сегодня руководители учебных заведений сами говорят: «Почему из нашей школы вы берете только десять человек, а не двадцать?» Конечно, обязательно письменное заявление от родителей. У нас очень строгий отбор. Ведь одно дело – вывезти детей на экскурсию в уфимский музей, а другое – жить в полевых условиях, готовить пищу на костре, а главное – перекидать за две недели примерно по 20 тонн земли. И не просто перекидать, а через руки просеять! Это огромный труд.

– Меняются ли ребята после таких экспедиций?

– Безусловно. Я всегда такой пример привожу. До места мы добираемся на поездах и электричках. Если до поездки нам приходится несколько раз делать детям замечания, повторять, что на платформе нужно вести себя корректно, не толкаться, помнить о мерах безопасности, за которые они расписались перед выездом (понятно, все молодые, эмоции через край), то потом, при возвращении, наблюдается совсем иная картина. Ребята стоят спокойно. Они своими глазами увидели, во что могут превратить человека осколки мин и авиационных бомб. В период поисковой экспедиции осознали ценность человеческой жизни, стали другими людьми.

– А вам какая экспедиция наиболее запомнилась?

– Пожалуй, та, когда мы отыскали останки экипажа «ИЛ-2» – летчиков Акимченко и Демченко. Это было в Выборгском районе Ленинградской области, на границе с Финляндией. Когда работы были завершены, перед отъездом мы вновь отправились на место найденных останков. Подъехали, помолчали, сфотографировались на память. А потом на снимках обнаружили белые очертания незнакомых лиц…

– Люди, занимающиеся поисковой работой, рассказывают, что им часто снятся незнакомые солдаты…

– Есть, есть такое. Все мы с подобным сталкивались. Еще одна экспедиция запомнилась – мы нашли около двадцати пар детской обуви. Детям было примерно от 5 до 13 лет, их расстреляли фашисты… Информацию мы передали поисковикам Ленинградской области.

А однажды был курьезный случай. С финской стороны через пограничников нам сообщили, что в одном из озер Карельского перешейка лежит танк, провалившийся, видимо, зимой под лед. У нас не было загранпаспортов, но после согласований нас все-таки пропустили к границе Финляндии. Как же удивились наши сограждане, когда увидели наш УАЗик-«буханку» с башкирскими номерами, смело переезжающий российскую границу! Они поверить не могли: «Что вы тут делаете? Как сюда попали?!» Кстати, танка мы тогда так и не нашли – изучив озеро с аквалангом, поняли, что это был огромный гранитный валун.

«ХОТЕЛ БЫ ТАКУЮ СУДЬБУ?»

– Ильдар Зинурович, в последние годы появляется много негативной информации о Великой Отечественной войне. Что вы можете ответить лже-историкам?

– Что сказать? Конечно, взять бумагу и написать пасквиль несложно. А вот поехать в экспедицию, померзнуть под снегом и дождем в палатках, чтобы в буквальном смысле докопаться до истины, гораздо труднее. А работа в архивах? Сколько нужно времени, чтобы изучить, скажем, журналы боевых действий! Я много работал с документами, видел первоисточники и категорически не согласен с теми, кто пишет, что командиры использовали солдат как пушечное мясо. Да, бывало, что к передовой не успевали подвезти винтовки и патроны. Я помню запись одного командира: «Вынужден отправить в бой новое пополнение без оружия, чтобы те взяли его у убитых». Но ведь у него не было другой возможности – нужно было выполнять конкретную боевую задачу. Ну, отсиделось бы пополнение в окопах, и что дальше? Фашисты вытеснили бы наших с завоеванных территорий. Не было бы таких фактов – не выиграли бы войну.

– В Республиканском музее боевой славы во время акции «Ночь музеев» вы с единомышленниками помогали людям искать информацию о пропавших без вести родственниках. Все ли гости музея с пониманием отнеслись к вашей работе?

– Как правило, конечно, с пониманием. Но вот подошел ко мне парень лет 25-ти и говорит: «Зачем вы ездите, ворошите чужие кости?» «Ну ладно, – говорю, – давай сядем и порассуждаем. Во время войны были большие потери. Остались неизвестными 87% мест гибели и захоронения бойцов из нашей республики. А теперь представь ситуацию: ты – молодой человек, погиб на войне, и твоим родственникам до сих пор неизвестно, где ты и что с тобой случилось. Хотел бы такую судьбу?» Он подумал и говорит: «Не хотел бы. Я все понял».

– Поддерживает ли поисковую работу руководство республики?

– Да, поддерживает, и мы очень благодарны и Президенту Башкортостана, и Правительству, которые понимают, что мы делаем реальную большую работу. Нам помогает город, предприниматели, частные лица. В результате наша республика стала одним из лидеров поискового движения страны.

Мы хотим, чтобы молодежь уяснила, что война – это не просто танк на картинке. Когда подростки видят тот же самый советский танк Т-34, разломанный на кусочки, а рядом останки танкиста и медаль «За боевые заслуги», они понимают, что же такое на самом деле война, и как важно ценить жизнь, которую подарили родители и ветераны.

 

Беседовала Светлана Беллендир.

Опубликовано в газете «Ветеран Башкортостана №5 (56) май 2013

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.