Ирина Сергеевна Машковская: «Ребята, прошедшие войну, нас не забывают»

Ирина Сергеевна Машковская долгие годы занимала должность председателя Общероссийской общественной организации семей погибших защитников Отечества по РБ. Она бережно хранит память о сыне Андрее, погибшем в Афганистане.

 В День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества, мы размещаем интервью, опубликованное в издании «Ветеран Башкортостана» в 2022 году.

***

Вопрос стоял очень остро

– Ирина Сергеевна, как создавалась организация, которую вы много лет возглавляли?

– Все началось в 2007 году в Москве, когда мы встретились с генералом Борисом Всеволодовичем Громовым, который выводил войска из Афганистана. В конференции в Храме Христа Спасителя участвовали представители всех регионов России. Там и предложили создать организацию, объединяющую семьи погибших защитников Отечества при организации «Боевое братство». В то время вопрос стоял очень остро. У нас, мам, потерявших сыновей в Афганистане, боль уже немного поутихла, но рядом были матери ребят, погибших в Чечне. Всё это было очень больно.

Когда мне предложили возглавить организацию в республике, я не отказалась. Но недавно я передала свои полномочия маме сына, погибшего в Чечне. Ведь мы уже пожилые. Мне в следующем году исполнится восемьдесят. В Уфе осталось всего двенадцать родителей, чьи сыновья погибли в Афганистане.

–  Расскажите, пожалуйста, о вашей деятельности.

– У нас общественная организация, она держится на честном слове родителей, потерявших сыновей. Мы люди старой закалки, поддерживаем друг друга.

До того, как началась пандемия, все красные дни календаря были наши, – всегда встречались.  В прежние годы иногда сталкивались с равнодушием чиновников, слышали: «Мы вашего сына в Афганистан не посылали!» А ребята, прошедшие войну, относятся к нам со всей душой. Жаль, что они рано уходят из жизни, – ведь были в таких условиях ужасных, здоровье подорвано. Очень горько. Мы еще живем, а они – нет…

– Какие проблемы волнуют родителей участников боевых действий?

– Все волнует буквально! Я же вижу ребят. Меня включили в СПЧ (Совет при Главе Башкортостана по правам человека – ред.). К сожалению, сейчас из-за пандемии я не могу там работать наравне с молодыми. Но первое мое предложение в СПЧ – создать новый госпиталь для ветеранов. Встала и сказала: «До каких пор ребята будут лечиться в том госпитале, что у нас есть?» Ведь здание на Тукаева очень старое. В середине 19 века там располагалась женская гимназия. А ведь по всей стране уже построили новые военные госпитали. Меня приглашали пройти лечение в Москве – говорили, что там есть и бассейн, и другие условия. Правда, в столицу я в последние годы не выезжала. У нас, к сожалению, лечение ветеранов не на таком уровне.

Считаю, что организации, имеющие отношения к войне и военной службе, не должны быть разобщены. Мое предложение – дать им помещения в Доме офицеров. Ветераны должны быть сплоченными. Хорошо, что в Доме офицеров находится Комитет ветеранов, а то совсем негде было бы собираться. Мы там были частыми гостями, совместно работали.

Проблем, конечно, немало. И льготы, и жилье… Всё стало как-то сложно. К этим ребятам надо уважительно относиться, они наши защитники. До сих пор ведут большую работу. С Димой (Дмитрий Иванович Глушко, председатель Башкирского регионального отделения Российского союза ветеранов Афганистана – ред.) мы постоянно общаемся.  Они в Афганистан ездят, устраивают дружеские футбольные матчи, налаживают международные связи.

Я ребятами, прошедшими Афганистан, горжусь. Это люди с большой буквы.  Рада, что они моего сына не забывают. 10 сентября Андрею исполнилось бы 55 лет, и ребята собрались на кладбище. Они знают, что ко мне всегда можно прийти, посидеть и вспомнить. Помнят об Андрее и в 35-й школе, где он учился. В прошлом году в его классе открыли «парту героя».

Гитара осталась в его комнате

– Каким был Андрей?

–  Я своего Андрея до сих пор узнаю! В этот раз, когда собирались в школе, мне рассказали, что Андрей однажды спас человека – вытащил весной из полыньи. Мальчишки же не рассказывают о своих проделках! Но его и папа так воспитывал: «Ты старший!» У нас еще есть дочь Лена и сын Кирилл, Андрей их опекал, защищал. Он учился в авиационном техникуме. Однажды я заметила, что у него на джемпере петельки спустились. Спрашиваю: «Что это?» «Да пришлось защищать одного парня!» Отец говорит: «А ты разве не можешь не таким методом действовать, а уговорами?» А Андрей отвечает: «У ребят стипендию отнимали – пришлось вступиться». Вот это у него было перво-наперво. Когда ребята ездили в Афганистан, им показали место, где Андрей погиб.

– Где это случилось?

– Под Кабулом, где дворец Амина, под горой стоял полк Андрея. Они жили в двухэтажном доме. Андрей писал нам: «Яблоню хочу посадить, но, говорят, что они здесь не растут…» Он был хороший, домашний мальчишка! Недалеко находились кирпичные заводы и туда пробрались моджахеды, хотели окружить здание. Андрей первый заметил их и открыл огонь, предупредив тем самым своих товарищей. Атаку они отбили. Но Андрей получил тяжелое ранение в живот…

О том, как погиб сын, я узнала только двадцать лет спустя. К нам приехал друг Андрея Изаил из Нижнего Новгорода – с семьей, с дочерями. Так случилось, что Андрей погиб как раз накануне его дня рождения. Изаил рассказал, что, когда раненого Андрея повезли в Кабул, весь ГАЗик был в крови. Но у него была редкая группа крови и в госпитале ее не оказалось… С Изаилом мы поддерживаем связь до сих пор.

Андрюша играл на гитаре, пел, сочинял песни. Гитара так и осталась в той комнате, где он жил.

– Чем вы увлекаетесь? Что вас поддерживает вас в жизни?

– Мы занимаемся садом, выезжаем туда на лето. Рассаду сажаем, выращиваем цветы, виноград. Общаемся с теми, у кого сыновья тоже погибли в Афганистане, перезваниваемся – этим и живу. К счастью, у нас есть внуки. Одного внука зовут Андрей Машковский – дочь назвала в честь своего брата. И правнуки уже подрастают. Жизнь продолжается.

Беседовала Светлана Беллендир.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.