Назиб Султанов. Был летчиком-истребителем, бежал из плена

Однажды меня озадачил Саитов Шамиль Суфьянович написанием коротких воспоминаний о моём отце Назибе Биктимировиче Султанове для сборника в электронном виде воспоминаний о родственниках, участвовавших в Великой отечественной войне 1941-1945 годов.

Я с раннего детства знал, что отец воевал и что воевал на самолётах-истребителях, а о событиях, связанных с побегом из фашистского плена с помощью венгерских патриотов, я узнал позже, где-то во второй половине пятидесятых годов прошлого века, когда в Дмитриевскую МТС, где мы жили, приехал корреспондент и записывал свой разговор с отцом на небольшой катушечный магнитофон.

Длительных и подробных разговоров о войне у нас с отцом не было, тем более, что в общем мне было известно из публикаций того времени в газетах и журналах, вплоть до всесоюзных.

В самом начале шестидесятых годов венгров-патриотов пригласили в Москву и наградили их советскими орденами за их мужество и смелость при спасении советских четырёх  раненных лётчиков из плена. Это был действительно сильный подвиг венгров, ибо риск был очень большой. О событии награждения был снят ролик в киножурнале «Новости дня», и я нашёл его в интернете.

Начиная с конца пятидесятых годов и далее я достаточно много прочитал мемуарной литературы о войне 1941-1945 годов. Особенно о лётчиках-истребителях, и уже тогда у меня зародилась крепкая мечта стать лётчиком, умеющим хорошо знать и управлять самолётом-истребителем. И хотя  я без предрассудков, но ни друзьям, ни  родственникам,  даже самых близким, я не говорил о своей цели жизни до выпускного года в Суворовском военном училище. Тогда я высказал своё желание начальнику училища генерал-майору Александру Павловичу Смирнову, когда речь зашла о дальнейшей учёбе в военном учебном заведении. И Александру Павловичу  я всю жизнь благодарен за его понимание  и внимание ко мне, такому же суворовцу, как и все мои однокашники.

Разумеется, маме отец рассказывал гораздо больше, чем корреспондентам. Ну а мне передалось не всё, но то, что эти 53 суток были очень тяжёлыми и опасными, я понимал хорошо. Бомбёжки, жажда, голод, желание вернуться в строй и бить фашистов были постоянной мыслью в этой обстановке.

Когда освобождение и конец войны были позади, гибель сестры Сагиды снова ударила по сердцу и пришлось держаться. Отстранение от лётной работы по приказу Сталина о бывших в плену тоже было тяжёлым ударом.

Но мне повезло. Я стал лётчиком-истребителем, потом лётчиком-испытателем. Был включён в команду лётчиков испытателей по многоразовым крылатым космическим кораблям параллельно с основной испытательской работой. Когда отец тяжело заболел, я ему сказал, что занят и испытаниями по космической программе, понимая ,что эта информация его подбодрит. Конечно, догадывался, что родственники тоже будут знать. И всё же о тактике, умении полностью использовать оружие истребителя я запомнил из бесед с двумя дважды героями Советского Союза Арсением Васильевичем Ворожейкиным и Виталием Ивановичем Попковым – выпускниками нашего Харьковского (Чугуевсого) училища лётчиков, потому что это и есть главная цель истребителя.

В Башкирии много людей, чьи имена и подвиги мы должны помнить и, если мы о них будем писать, будет очень хорошо для будущих поколений.

Султанов Урал Назибович, заслуженный летчик-испытатель РФ, космонавт-испытатель.

***

Публикация размещена в рамках проекта «Ветеран Башкортостана: с уважением к времени и людям»,
реализуемого АНО Издание «Ветеран Башкортостана» при грантовой поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.